Сегодня будет опять необычная история. Но, я думаю, вам понравится. Потому что это история о любви, преданности, бизнесе и косичках. Как это связано? Сейчас узнаете.
Я сижу в просторном светлом кабинете Иры, вокруг меня — гирлянды цветных прядей волос и разнообразных заколок. Иру Берлин знает вся Хайфа, потому что она одна из немногих мастеров, помогающих женщинам украсить свои волосы, а иногда, как в моем случае, заменить их отсутствие после химиотерапии.
- Как вы решились приехать в Израиль, — начинаю я традиционным вопросом интервью.
- Мы вообще не собирались сюда переезжать. У нас была стабильная и сытая жизнь в Киеве, я — работала в управлении большой компании, занималась кадровыми вопросами, супруг — программист, работал в IT. Но в какой-то момент ему не смогли поставить диагноз в Киеве, мы объехали все лучшие клиники (Ира называет онкологические клиники, в которых, к сожалению, я тоже была), но диагноза так и не было. И тогда свекр настоял на лечении в Израиле. Когда мы приехали, диагноз нам поставили практически сразу. Онкология.
- И вы решили переезжать?
- Нет, у нас даже мысли такой не было. У нас было достаточно средств, чтобы позволить себе лечение в Израиле — мы приехали как медицинские туристы.
Мы прилетели на 2 недели на операцию и прямо на следующий день после прилёта, 5 мая, на мой день рождения, нам сделали операцию и всего через 12 часов выписали из больницы. И поскольку у нас осталось еще много времени до отлета, родственники посоветовали нам сходить в МВД и узнать на счет гражданства. Нам сразу же дали очередь к консулу через месяц, и мы улетели дальше лечиться в Киев, но жизнь сложилась иначе. В назначенное время мы прилетели в Израиль на собеседование в МВД, взяли билеты в оба конца на неделю, и, в результате, остались навсегда.
- Что все же повлияло на ваше решение остаться? Израильская медицина?
- На самом деле мы в самом начале репатриации оплачивали свое лечение сами, и разница между химиотерапией в Израиле и в Киеве в деньгах была меньше 1000 долларов, но для меня было принципиальным делать мужу химиотерапию в Израиле, потому что я понимала — здесь совершенно другое качество лечения и всех препаратов. На тот момент, когда мы начинали химиотерапию в Киеве, препараты, которые нам назначили, не были лицензированы для Украины, и нам сказали, что клиника не несет ответственности за результат лечения. Для меня это был совершенно неподходящий вариант, потому что я хотела, чтобы муж лечился качественными препаратами, чтобы его вылечили в конце концов…
Мне не нравился Израиль, я не хотела здесь жить, но на тот момент это был единственный самый надежный вариант — вылечить мужа, и мы переехали. С двумя маленькими чемоданами.
- И ты сразу открыла бизнес?
- Нет, я пошла работать на завод.
- Как это произошло? Ведь ты занимала очень высокую позицию в Украине.
- Первый месяц в Израиле был бесконечно тяжелым, мне он казался вечным. Муж получил гражданство, а я нет, поэтому я не могла выехать из страны даже проведать родных. Полгода я ездила с мужем на все химиотерапии, а они были довольно часто, несколько раз в месяц и он лежал под капельницей несколько суток. В какой-то момент я поняла, что начинаю сходить с ума — ведь все, что я вижу — это больницы и больные раком люди. Я сказала мужу, что больше не могу так, что мне нужна хоть какая-то активность, какая-то деятельность, кроме больниц. Он попросил подождать до окончания его химиотерапий — ведь идти работать для меня не было финансовой необходимости, нам вполне хватало денег на жизнь, но для меня жизнь у больничной койки превратилась в пытку, и я буквально считала дни до последней химиотерапии мужа. Когда химиотерапия наконец закончилась, я ткнула пальцем в первое же объявление со столба — это оказался завод. Мне сказали — выйдете на работу сегодня же ночью? Я ответила — да. Мне кажется, муж был от моего решения еще больше в шоке, чем я.
- Что ты делала на заводе?
- Это был завод по производству пластиковой упаковки. Мне в принципе было без разницы чем заниматься на тот момент — главное было сменить обстановку. И я, как робот, просто ходила туда.
В это время мужу нужно было улететь ненадолго в Киев, решить оставшиеся дела, и пока он был в Киеве, я механически приходила и уходила домой, жила как будто во сне. И только где-то через пол года, я поняла где я и что со мной и что меня окружает. И у меня начали неметь руки. Сказать, что я работала в плохих условиях это — ничего не сказать. Ведь я выбрала работу по первому попавшемуся объявлению. Параллельно я думала о том, чем хочу заниматься в Израиле, у меня была масса идей — ведь я всю жизнь проработала управленцем в большом бизнесе — но ни одна из идей мне не нравилась. Где-то в это же время я увидела на Фейсбуке одну свою знакомую, которая заплелась. Меня захватила эта идея — я поняла, что хочу ходить с цветными волосами. Интересно, что в Киеве это было совершенно несовместимо с моим образом жизни. А в Израиле, я поняла, что могу расслабиться. И быть какой угодно. Я стала искать мастеров в Хайфе — и меня отправили к выходцам из Марокко, работавшим на Адаре. Я поняла, что этот вариант мне не подходит и стала искать другие варианты — и этих вариантов не было.
- Получается, ты нашла свободную нишу.
- Да. Но я не думала об этом. Я понимала, что хочу заплестись и что не могу найти этого в Израиле на том уровне, на котором это меня бы устроило. И тут как раз закончился мой первый год в стране, я получила гражданство и моментально полетела в Киев учиться у девочки, на которую была подписана в Инстаграме. Я поняла, что это мой шанс. У меня даже не было мысли, что не получится. Я улетела сразу же, как получила израильский загранпаспорт, потом вернулась и тут же заплела подружку. Но, к сожалению, развиваться как бизнесу, у меня на тот момент не было. Муж три года был на реабилитации после химиотерапии и я вернулась работать на завод. Кроме того, я хотела, чтобы он восстановился до такой степени, чтобы мог вернуться к любимому делу, к работе в IT, одного сотрудника завода в моем лице для нашей семьи было вполне достаточно.
- Можно сказать, что ты пожертвовала собой ради него…
- Я вернулась на завод, чтобы дать ему возможность переучиваться, адаптироваться к новой стране. Но он, как мужчина, до сих пор не может себе простить, что я три года работала на заводе… Все это время он мне, конечно, помогал по дому и поддерживал как мог, морально… А я поменяла завод и стала работать 12 через 12.
- То есть тебе нужно было выходить на работу через каждые 12 часов?
- Да.
- Это же адский режим, у тебя нет ни дня, чтобы отдохнуть и расслабиться. Так и заболеть недолго…
- А я и заболела. До такой степени, что врачи запретили мне работать. Вообще. Но к тому моменту муж выздоровел и начал работать. У меня был пульс 120, видимо, так накопились все стрессы от болезни и химиотерапии мужа. И мне выписали больничный на 2 месяца. Надо тебе сказать, что все это время я плела…
- Когда ты успевала при таком режиме?
- Когда любишь свое дело — время всегда найдется. И, естественно, я продолжила плести и на больничном. Началось все с двух человек в неделю, а потом постепенно бизнес стал развиваться — ведь у меня появилось время. Любой бизнес приносит ровно столько денег, сколько в него вкладываешь себя и времени.
- Важная фраза для всех, кто пытается развить свой бизнес и параллельно работать.
- Да. И за эти 2 месяца больничного мой бизнес с косичками сильно пошел вверх — потому что я вложила в него себя и время. Хоть параллельно я лечилась и ходила по врачам.
И когда мой больничный заканчивался, я четко поняла, что на завод мне возвращаться не стоит. И вдруг, как гром среди ясного неба, мужа уволили с работы. И в один момент мы оба оказались без работы — я на больничном, он — уволен. Это был, наверное, самый сложный момент принятия главного решения. Вдруг я четко осознала, что трех лет на заводе мне более чем достаточно. Я пошла и уволилась на следующий же день. Занялась собой, прошла курс по рисованию, чтобы восстановиться эмоционально. И вернулась к плетению косичек. К тому моменту в Хайфе появилось еще 2 девочки, которые занимались тем же — но меня это, естественно, не остановило.
Я — педант. Для меня важнее всего качество. И я занимаюсь только плетением — больше ничем. Я считаю что только так можно добиться результата.
- Ну, судя по тому, что очередь к тебе я ждала 2 недели, а на это интервью я тебя еле вытащила в пятницу — ты очень популярна. Что помогло тебе построить такой востребованный бизнес?
- У меня из Украины остался опыт управления людьми и бизнес-процессами, образование, конечно, все это сыграло роль. Мое дело не может быть провальным. Оно в принципе не может быть провальным, если ты правильно выбрал то. чем ты хочешь заниматься и знаешь, к чему ты хочешь прийти.
По образованию я — менеджер-экономист, работаю с 19-ти лет, в Израиль я приехала в 32 года и 13 лет до этого была на управляющих должностях, руководила большими коллективами, до 50-ти человек. Собственники украинской компании, где я работала, доверяли мне до такой степени, что я могла принимать решения об увольнении или найме людей самостоятельно. Когда я уехала, еще полгода они меня ожидали и надеялись, что я вернусь, ведь поначалу я просто взяла отпуск на неделю за свой счет…
- Видимо, предпринимательство — это действительно твое. Это у тебя семейное?
- У папы был небольшой автосервис. Но я никогда не клянчила у него деньги, а втихаря устроилась на работу в 19 лет. Да, я думаю что предпринимательство — это образ мышления.
Знаешь, родители мужа до сих пор благодарят меня за то, что я его не бросила, когда он болел. Но я не понимаю, как можно бросить человека, особенно когда он болен. Я очень преданная — и работе, и мужу, и своим идеям.
Наталья Пигулевская, на фото автора (справа-Ирина Берлин, справа-Наталья Пигулевская)
Вся полезная информация о ситуации в Хайфе и важные новости, анонсы мероприятий и экскурсий на ваш телефон через сеть Вотсап Здесь или на нашем Телеграм-канале ЗДЕСЬ
